Из сборника «После пожара» (1998)

Служба

Сквозь дым и леность
Пальцы проступали,
За ними камыши и дали,
Следы земли
И долгожданной встречи,
И в небо уплывает летний вечер.

Погаснут окна за железной веткой.
Обрывки рая под истертой кепкой.
Спиной сутулой ощущая время
Живу, других нисколько не жалея.

Возраст

Привязанный к кресту цепочкой золотой
Увидел бабочку в прозрачном небе позднем.
Зачем я здесь живу? - спросил он тишину.
Молчание согрело скорби слезы.

Смотрел он на часы, но цифр не замечал.
День затянулся, и исчезли тени.
Произнесла земля в мертвевшие уста:
Ты здесь живешь, чтобы учиться верить.

Все там же

Теперь не скрыться от себя.
Смотрю в ладони виновато.
Бежал, но догнала зима
И распластала на кровати.

Закутан в дым и простыню.
За стеклами бушуют будни.
Когда же все-таки убью
Я в зеркале лицо Иуды?

На лево стук, на право взгляд.
Задумываться начинаю.
Дым пропадает хохоча.
Весна на плечи наседает.

Уже привык, уже привычно
Шумит дорога вдалеке.
Пройдет она, и будет нечто
Из слов клубиться в пустоте.

Прозрачные птицы

Дожди затянулись, лето смолкает.
Прозрачные птицы сумерки ждали.
Меж небом и смертью распластаны крылья.
Их видели все, кого полюбил я.

Они говорили, все просто и ясно,
Нет места для страха, зла и коварства.
Дворцы покосились, мосты проседают.
Здесь просто живут, здесь уже не скучают.

Поверь нам, ты скоро опять станешь птицей
И будешь смеяться над теми, кто злиться,
Над теми, кто бьется кроваво и люто
С собою и миром, разбуженным утром,
Над теми, кто любит смертельно и больно,
Но очень не долго, очень не долго.

Я растерялся, не знал, что ответить.
Звал всех любимых, вокруг люди-дети.
Прозрачные птицы спросили, ну что же?
Я закивал, я уже был похожим.

Так падаем пеплом теперь мы на время.
Из сказок и снов нам плетут ожерелья
Мудрые люди, в туман погружаясь,
Кормят нас миром, в поклонах сгибаясь.
А боги нас любят и гладят по спинкам,
А мы в благодарность поем на поминках.

Жизнь

Мария - дай!

В. Маяковский

Смерть города, качаются деревья,
На улицах и проводах следы знамений.
Дома раздавлены безглазым толстым небом.
Птицы молчат, в их гнездах запустение.

Не видно жителей, они ушли на север.
Брусчатку кое-где уже пробили ели.
Вода, застывшая, каналы поглощает,
Камень мостов, не торопясь, глодает.

И среди этих жней, пригодных для забвения,
Среди былой красы и паутины тления,
Живут два существа без времени и зрения,
Жалевшие других, желавшие смирения.

В какой угодно день, на мертвом перекрестке,
На символе людском, теряющем известку,
Сходились помолчать, развеселить округу,
И рассмотреть себя в зрачках любимых друга.

Любовь

Ты эта женщина, а я - любовь
Неслышная пугливая немая,
Живущая, лишь одного желая -
Испить невинности убийства кровь.
И каждый первый раз пугающая новь
Входит в тебя, мой образ отстраняя.
А я живу в тиши, осознанно страдая,
Держа над истиной сияющий покров.
Я вижу кости, трещины, забвение,
Деревья серые познавшие плен тления.
В дрожащем свете вдохновения
Окладов древних позолота остается
В сукне столов, ну, а она смеется
Над буднем моего моления.

Любовь (более правдиво)

Ты эта женщина, обрывок фразы,
Ноябрь снег метет домой.
Такой застойный и сухой
В унылой комнате стук вазы.
Считает горькие топазы
Случайный гость долгой зимой,
Попав извилистой тропой
В мир, где отсутствуют проказы.
Здесь скуки пальцы костяные
Перебирают дни земные,
И редко звонят нам родные,
Наверно тоже все у них,
И о любви живет лишь стих
На зеркале в прихожей. Домовые.

Утро

Прощальный пир на берегу.
Я убираюсь навсегда.
Корабль ждет меня в порту.
Вам остаются облака.

Я буду взгляды вверх бросать,
А вы попробуйте поймать
Огонь моих больших зрачков
Летящий с теплых облаков.

Этот огонь прожжет сердца,
Но слезы смоет с глаз роса.
На берегу по вечерам
Являться часто буду вам.

И будут новые пиры,
И облака, и корабли,
И вы, вкусившие мечты
На берегу моей любви.

Немного правды о себе

Люблю я кисею и бархат,
Неяркий свет и облака,
Рассказы о веселых свадьбах,
Пейзажи, где блестит река.

Люблю уют и гостей сказки,
За ними чашки с содой мыть,
Подруги милой своей глазки,
Ну и, конечно же, любить.

Люблю любить себя сама я,
Ласкать раскрывшуюся плоть,
Стонать в округе удаленной
От грубости мужской, и пить

Свой сок, стекающий с ладоней
На грудь, на шею и глаза.
Я счастлива сама с собою,
Лишь иногда хочу тебя.

Без названия

Рука забыла бег строфы.
Изыски рифмы потускнели.
Все больше цифры, нет тоски,
Приятна жизнь, и в самом деле,
Зачем писать о пустяках,
Страданиях, невзгодах, боле?
Давайте лучше забывать,
Не орошать слезами горе.
Давайте жить, любить и пить!
Дарить, надеяться и верить!
Давайте еще раз любить,
Любить! Любить! Любить!
И Верить!

Из сборника «После пожара» (1998)

Автор: Скляренко Роман Петрович